Связь жизни и книг, людей и персонажей из книг. Время, как огромная воронка в памяти, которое не удерживает настоящее и они (воспоминания и время) протекают, как в дыру в сосуде. Торговля памятью прибыльное дельце. Одни стараются очистить сознание от больных воспоминаний, другие приобретают чужую память и проживают не свои жизни. Вырезать инициалы на коре дерева - это материальный, механический, редуцированный способ помнить, когда сама память не способна или не готова удерживать в себе прошедшее время и эмоции. Так материальный мир служит мостиком между дырой настоящего и прошлого. Отсюда разница в восприятии такого понятия как поток жизни. Герой говорит, что именно он находится в потоке, и он служит мостом между прошлым и будущим, а вот героиня, наоборот, пребывает на оторванном острове, окружённым небытием, где не времени, нет воспоминаний, а только час-два реальности, которая тут же стирается.

Воспоминания приносят боль, а не только радость, а отсутствие памяти стерильное чувство пустоты и астении. А теперь, о чем, собственно, веду речь? О рассказе В садах Медичи Жана-Клода Дюниака. Рассказ довольно попсовый: если сады, то Медичи; если любовь, то весной; если свидания любовные, то в Венеции, которая вечно уходит под воду, но не исчезает до конца и это своего рода метафора осенней поры европейской культуры. И, естественно, в мире с приставкой пост действуют некие силы, в данном случае это Торговцы памятью, не хранители, а именно торговцы, причем можно не только продать свою память и историю, но и купить чужую. Все это напоминает огромные корпорации, которые были модны в мистическом мире искусства второй половины 20 века, накануне цифровизации цивилизации. Сейчас эти корпорации реально существуют с их серверами, облаками и дата-центрами, vr-стимуляторами и стимуляторами, способными изменить не только материальный мир, но и изменить/исказить память человека. Например, достаточно в поисковой системе скрыть что-то, любое слово или понятие и поисковая система полноценно работать не будет, не будет выдавать ссылки. А если нет ссылки на ресурс, значит, во-первых, это не существует, и, во-вторых, это перестают искать, над этом перестают размышлять, это исчезает из памяти обывателя.

Рассказ француза всегда мне напоминает о рассказе американца, я говорю о Хемингуэе и рассказе Белые слоны. Сюжетно они похожи. Там также пара: мужчина и женщина общаются в кафе за столиком. Только там нет проблем с памятью, но есть такая же ситуация апории и безвыходности из сложившейся ситуации. У Хемингуэя есть прошлое, но нет будущего и его нет не только у этой обречённой пары, но даже у младенца в чреве девушки. И даже, если предположить, что она сохранит его и ребенок родится, у него все одно, ещё до рождения, не будет отца, не будет будущего. Память - это сосуд, который наполняется событиями, чувствами, ощущениями, эмоциями, маркерами, которые все вместе позволяют быть человеку полноценным. Можно сравнить ещё память с чревом женщины, в котором, как великое таинство, развивается плод жизни, ребенок, который неся в себя частички прошлого своих родителей, приходит в будущее, связывая разные времена в себе. Отсюда вероятно мои ассоциации и соединение двух рассказов, созданных с разницей в несколько десятков лет, переплетение их смыслов. Потому стирание памяти у героини из рассказа В садах Медичи можно сравнить с ситуацией героини из Белых слонов. Лишение памяти – это своего рода аборт, усекновение великого таинства, таинства зарождения плода и появление новой Жизни.

Из человека изымается глубинная сущность его и вместо нее человек становится обладателем облачных данных, потоковых данных, которые удобно хранить вне себя. Легко ими оперировать, каталогизировать, передавать и продавать их. Легко терять пароли и ссылки на местонахождения смыслов.

И, как резюме, Прошлое — это то, что нельзя забывать. Будущее — это то, что возможно изменить. Настоящее — это наличие инструментов для первой и второй ситуации.

Ярослав Васюткевич