Где-то на первых страницах романа, развертывания сюжета:

«Він (Франц – Я.С.) захотів жити в Ялівці, бо сподівався, що там не буде ніяких вражень.»

Отказ от истории после травматического опыта. Это еще не Модерн. Это предтеча новейшего времени без времени. Это не просто страх и желание сохранить жизнь. Что же это? Это начало нового Бытия, в котором истории важней опыта.

«Чомусь заведено вважати, що закінченням певного сюжету є смерть. Насправді ж сюжети закінчуються якраз тоді, коли хтось народжується.

Не ображайся, але коли ти народилася, закінчилася історія Франца і твоєї мами…»

Вся история моих родителей до меня скрыта туманами. Сколько мне ни рассказывали, однако, все истории, встречи, свидания, радости и боли отца и матери останутся для меня недостижимым опытом, способным пробудить желание или интерес, но не объяснить жизнь «до меня».

«Мандруючи з Франциском найближчими горами, Анна бачила богато різних гуцульских осель. Дивлячись уважніше, вона зрозуміла, що означає мати свій дім. Дбання про дім робить щоденний пошук іжі осмисленим.»

Дом и сюжеты взаимосвязаны крепко. Все сюжеты, так или иначе, проходят через дом, через путешествия и возвращения или не возвращения. Даже когда дом, как физический объект исчезнет, как фрагмент ландшафта персональной жизни и жизни коллективной, все равно, все одно, все сюжеты будут вести разными дорогами и перипетиями через дом, как одну из стабильных форм. А еще бывают параллельные сюжеты. Когда вы читаете про прохаськину Анну в Космаче, а ваша Анна в это же время путешествует по своему сюжету в той же ландшафтной плоскости Космача и поедает сирних коників.

«Сюжети потрібні для власної  цікавості. Сюжети не придумуються, не зникають. Вони є і є. Лиш можуть забуватися.»

Не антропоцентричен мир, а сюжетоцентричен. Человек не кузнец своего счастья, он только иногда забывает сюжеты или вспоминает старые и действует-по-сюжету, развиваясь от одного события к другому. Жизнь и состоит из таких сюжетов, связанных и не связанных между собой. Они осуществляются и/или забываются.

«На другом світі найзвичніше почуваються не воїни и не лікарі, не будівничі і не садівники, а оповідачі історії, баїльники.»

Блаженны не хирурги (демиурги, прощайте!) и не строители (Будда, до свидания!), не садовники (гринпис, адьё!), блаженны все Гомеры, умеющие, помнящие, рассказывающие и записывающие сюжеты.

Ян Синебас