Осень прочно осела в долине озера Яочи. Город и горы у самого истока речки, впадающей в Яочи, покрылись красными волосами умирающего лета. По утрам озеро и речка укутывались в белые одеяла теплого пара, мерно несущегося по полям и рощам долины.

Одинокая женщина по имени Мин-фэй торопилась утром на базар, чтобы продать свежее пойманную рыбу. На другой стороне улицы стоял сосед, старый Ли Бо, и смотрел на воду, бегущую вдоль ограждения.

— Что, опять с утра на работу? — спросил он.

— Как видите. Вы же знаете, дедушка Бо, что муж еще полтора года назад ушел на заработки в северную провинцию, обещая вернуться с рисом и шелком.

Но вот уже два урожая риса были сняты, а его все нет. А пока мне нужно продавать рыбу, чтобы как зайдет солнце накормить детей, — и Мин-фэй заторопилась на базар.

По дороге ее остановил нищий бродяга и стал расспрашивать, как пройти на южную улицу.

— Иди дальше человек, видишь, я занята, — и Мин-фэй ушла, не указав бродяге нужной дороги.

Вечером она возвращалась с базара с протухшей и мертвой рыбой, ничего не продав. Придя на свою улицу, она увидела соседей, собравшихся у ворот ее дома. На пороге ее встретил старик Ли Бо и рассказал, что вернулся ее муж, но он с трудом нашел дорогу и от голода, усталости, болезней умер у порога, и соседи внесли его на руках в дом.

Мин-фэй бросила садки с рыбой и ворвалась в дом и, узнала в мертвом муже, того нищего бродягу, который спрашивал у нее дорогу на южную улицу…

Осень пробралась в каждый уголок в долине озера Яочи. Город и горы у самого истока речки, впадающей в Яочи, покрылись инеем. А утренний туман обволок тонкие талии сосновых деревьев.

Ранним утром торговцы и покупатели торопились на базар, и лишь у дома Мин-фэй было тихо и не горела в окне лампада.

Ярослав Васюткевич