К 1975 году писатель Олег Куваев закончил работу над романом «Территория», через три года режиссер Александр Сурин впервые экранизировал роман с Донатасом Банионисом в главной роли, а почти через 40 лет в 2015 году роман во второй раз интерпретировал режиссер Александр Мельник. И если вы думаете, что дальше будет анализ того, насколько точно воспроизводят обе экранизации дух и букву романа, их равнение, схожесть актеров с их экранными прототипами, то можете дальше не читать. Фокус мой направлен на Территорию особого рода, запрятанную автором в самом названии, и легко находимую по ту сторону территорий. Территория – это не место на карте, это не элемент административно-территориального деления страны, а особый индивидуальный маршрут, без окончательной точки прибытия, но в результате способствующий обнаружению важных и жизнетворящих точек внутри человека.

«Чтобы попасть на Территорию, вы должны сесть  в самолет.  Правда, летом

вы можете добраться  сюда и  на  пароходе - месячное  плавание  среди льда и

тумана,  когда кажется, что  мир исчез и  существуют лишь  железная палуба,

перекличка сирен каравана и ваша  каюта.»

Олег Куваев. Территория (1969-1976)¹

Территорию, которую мы видим в фильме, в сущности, это один из вариантов «вненаходимости» по А. Юрчаку². После важнейших событий, произошедших на самой верхушке властной пирамиды после 1953 года в Советском Союзе, возникла смысловая пауза, когда все ожидали, предсказывали дальнейшие пути развития страны ГУЛАГа. Однако, смена власти никак не отразилась на жизни граждан, а также на общественном нарративе или по А. Юрчаку «авторитарном дискурсе», поэтому с конца 50-х – в начале 60-х бегство от «авторитетного» дискурса, выражалось в непосредственном удалении человека от репрессивного центра. Только через 20 лет оно примет формы бегства в себя, форму внутренней территории, где можно, в окружении лживом и агрессивном, сохраниться как личность, правда сильно мутирую, что мы видим на примере персонажа Будды или директора Чинкова, в исполнении Донатаса Баниониса. Поиски золота на оловоносном участке, это сложнейшая процедура, под стать алхимическому процессу извлечения золота из камня. Золото для Будды – это откуп от Центра, это возможность остаться на своей территории, остаться самим собой. Правда для этой цели начальник Территории использует всех, кто зависит от него, всех геологов, специалистов, подчиненных и сотрудников. В некотором смысле, по отношению к ним, он становится таким же репрессивным Центром, как и настоящий Центр по отношению к нему. И этот факт, превращенный в моральную категорию, я думаю, катастрофическим образом будет воздействовать на людей в позднюю эпоху «развитого совка», воздействовать на внутреннюю территорию и, самое главное и печальное, на личность человека.

Сопротивление человека авторитарному и репрессивному Центру никогда не проходит бесследно. Дело в том, что в этой борьбе есть два исхода. Первый, гибель антагониста в борьбе с Метрополией; второй, мнимая победа. Мнимая потому, что в дальнейшем, во временной и жизненной перспективе, в результате такой алхимической победы, человеческая личность деградирует, превращаясь или в деспота или в маргинала. Такова цена внутренней территории, то золото оказывается не чистое, а с примесью.

Фильм 1978 года начинается кадром маленького кладбища на холме, где лежат тела тех, кто ушел на периферии по своим одиночным маршрутам в поисках себя и свободы. Экранизация 2015 года с эпического кадра северного моря-акияна, покрытого стальным слоем льда. И если картина 78 года – это история поисков себя, личностная драма создания внутренней территории, то фильм 15 года – это фальшивый «эпосик», «эпичненькая» фальшь, где репрессивный Центр вновь берет под контроль любые, всякие, чужие, свободные, неподконтрольные территории, заряжая людей лживыми ожиданиями и мертворожденным энтузиазмом, бессмысленных «народных строек», «байконуров» и освоения целинных земель в арктическом космосе. Иначе сложно пояснить финал картины 2015 года с хитрой «гагаринской» улыбкой на лице Будды, т.е. начальника Чинкова, в исполнении Константина Лавроненко³.

Метрополия сделала выводы из ситуации «позднего совка» и, используя страшилки про «лихие 90-е», взяло все территории под контроль, просочившись во внутренние области гибельным ядом псевдоэпоса, переориентируя смыслообразующие и мировоззренческие перспективы человека с будущего на «славное» прошлое.

territoriya_4_novyy_razmer.jpg

И еще один момент, который хотелось бы озвучить. Дело в том, что «изгоняя» человека с его внутренних территорий во внешний мир, метрополия навязывает человекам иной путь, иную философию существования, среди призраков и внеличностных целей. Другими словами, мы переключаемся на решение, на захват, на борьбу территорий физических, географических, обладание которыми нам ничего не дает, а лишь забирает. Забирает время, здоровье, дух, в итоге превращая человека вновь в безличностное создание. Осуществляя скрытую инвазию в сущностные структуры бытия человека, метрополия переключает наше внимание на «славное» прошлое, на квазивнутренние территории, на квазиреспублики, созданные ею по периметру границ шагреневого тела империи.

Ярр Забратски

Примечания:

1 Юрчак А. Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение. — М.: НЛО, 2017

2 О.Куваев. Территория. — М.: Профиздат, 1978 (http://lib.ru/PROZA/KUWAEW/territoriya.txt (дата обращения 07.07.2019))

3 Подробно о качестве двух экранизаций, актерской игры и сопоставления двух фильмов можно прочитать здесь: // Другое кино. 2017. 7 марта. (https://drugoe-kino.livejournal.com/3235883.html (дата обращения 05.07.2019))