На исходе лета наш автор Cincinat Vatanzade, спасаясь от жары, побрел в кинотеатр, чтобы сделать два дела. По заданию редакции посмотреть и написать о фильме Кирилла Серебренникова «Лето» и на полтора часа забыть о лете и его жаре. Что из это вышло, предлагаем вашему читательскому вниманию. Рецензия о «Лете», о лете и летах.

2. С другой стороны, слушать сейчас «Кино», это все равно, что слушать шансон. Дело не в самом Цое, а в контексте. Его творчество и наше время – это два не стыкующихся элемента, ибо время создало другую социальную и политическую ситуацию. (Кто-то скажет, что и сейчас наша эпоха очень напоминает брежневские времена, однако, нет.) Так вот, новая историческая эпоха создала новую антропологическую среду и нового человека. Если раньше человек, слушающий Цоя – это был определенный маркер, социальный, возрастной, идейный, то сегодня Цоя слушают все и молодые и старые, либералы и тираны, атеисты и агностики и т.д. Песни «Кино» разбавленные, разжиженные ремиксами, ремастерингами и трибьютами мягко «кушаются» в салоне авто, в офисе, на пляже с пивком, в плейерах девочек, причапавших на рэп-баттл района, на сходках авторитетов и смотрящих, в приемной депутата, находясь под домашним арестом и просто на кухне, где бабушка варганит ужин для внучков. На дворе лето, вот тебе, внучок, котлета.

Однако, это уже не о кино «Лето» Кирилла Серебренникова.

1. Опять не о фильме. Не хочу обсуждать форму, сюжет, похож или не похож, вообще, ничего из профессионального набора. Фильм задел меня за другое место. На меня навалились девятым валом воспоминания, о которых я уже забыл и не подозревал, что они хранятся в памяти. Что-то забылось под прессом лет и времени, что-то я за несколько десятилетий старательно стер из памяти, честно и беспощадно. Заполнил освободившееся место и ячейки новыми памятными кубами. И вдруг… Мое детство, моя советская юность, моя, не скрою, любовь к своей стране, в которой тебя родили и на которую способен мальчик, ничего не знающий о ГУЛАГе и брежневских психушках. Я помню идеологических чрево-теле-радиовещателей и их пустую «новостную» чушь, я не боялся ни представителей (комсорга, учителя, председателя райкома), и не вмещал в себя их фальшивое вещание о ленинском пути, все это было смешным. Мне повезло, я не столкнулся с настоящим адом режима. (Режим решил, что ему пора менять дубовую кожу большевиков, на тонко выдубленную кожу либерально-скреповой системы). Зато «Лето» подковырнуло и выпустило наружу другое: воспоминания о первых, прослушанных на кассетной тачке альбомов Цоя, между домашними уроками, о вере, что все будет иначе, о любви к молодому и «прогрессивному Gorby, который, к сожалению, так и не посмел придушить «генеральную линию партии». Вспомнил своих и чужих бакинских девочек, их жадные-к-жизни взгляды, их наряды, их косметику, их языки жгучие и шершавые, как кожица у персика. Вспомнил ночные посиделки с друзьями и у друзей, разговоры о музыке и об искусстве, о перестройке, о пляже, на который стоит поехать и об институте, куда следует поступать. У нас было Будущее. Фильм Кирилла Серебренникова «Лето» о Викторе Цое и группе «Кино», с актером совсем «не похожим» на Витю сделал это…

В этом смысле фильм «сработал». Он вернул меня на полтора часа назад в будущее. Туда, где я был молод, где я был счастлив и не думал о счастье, поскольку думал, что это само собой разумеющееся состояние и так будет вечно, потому что впереди Будущее.

3. Теперь о фильме. Он мне понравился.

Cincinat Vatanzade