Книжка марта: Хемлин Маргарита. Клоцвог. – М.: Центр книги ВГИБЛ им. М.И. Рудомино, 2009. – 272 с.

1 эпиграф:

Все счастливые семьи похожи друг на друга,

каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.

(Анна Каренина)

2 Эпиграф,

который послужит эпиграфом к вышеуказанной книге:

Очень давно я жил в одном большом и тихом портовом городе. Двор был у нас почти коммунальный, хотя времена коммуналок уже тогда канули в лету, но двор наш сохранял ощущения родства и близости между соседями. Когда я приходил в гости к соседям, то каждый дом, каждая квартира, каждая семья имела свой особый запах, который невозможно было спутать, так, наверное, пахла их кровь, их предки, их род. Запах был своеобразный и индивидуальный. Мы жили весело, без времени, без его бега. Жаркое лето сменяло теплую зиму. Мы играли в дворовой футбол, купались в море, отдыхали в детских лагерях, объедались фруктами, ходили за грибами, смотрели в кинотеатрах кинофильмы и растаскивали по рукам кадрики киноленты из очередного фильма Де Фюнеса, добытой у добродушного киномеханика, качали мышцы с помощью самодельных гантель, прятались от дождя под навесами, рисовали натюрморты в кружках ИЗО, а потом на желтых автобусах возвращались в наш двор. К нашим родителям, в наши комнаты, в наши запахи.

Такой же особенный запах, дух имел, наверное, и наш дом, мой Дом. Мой Иерусалим, который был однажды разрушен, пылью и прахом покрылись стены Его, и исчезли запахи домов и родов. С тех пор все люди пахнут одинаково, все покупают определенный набор гигиенически средств в определенных больших магазинах. И с помощью этих средств старательно ежедневно стирают с себя, изгоняют из себя запахи своего дома, своей крови, своего рода. Теперь мы все пахнем одинаково никак.

Раньше, тогда, давно-давно, еще когда нас не было все семьи были несчастливы по-своему, теперь несчастье у всех одно: отсутствие запахов, все пахнут одинаково и страдают одними и теми же несчастьями, а вот раньше… И тут я уступаю место отлитой в свинце строке, пусть эта строка и убита офсетом, но ценность ее от этого не уменьшается... Раньше…

«Нам не с кого было брать пример в любви. В кино мы видели чистые отношения и один поцелуй на весь фильм. Но жизнь вносила свои коррективы», - любила рассказывать Майя Абрамовна, наша соседка со второго этажа. Или вот дядя Гиля не любил вспоминать про войну, но если уже начинал: «Я в свою бытность партизаном на Великой Отечественной войне явился участником такого происшествия. Никогда не рассказывал во всеуслышание, а сейчас хочу… Зимой 1943 года под городом Ровно мы взрывали мост на одной из боевых операций. Одного из наших хлопцев ранило. И еще как. Оторвало руки-ноги, глаз тоже не стало. Семен его звали, как сейчас помню и никогда не забуду. Я лично в тот момент был рядом с ним рядом. Меня только слегка прибило. Он находился в себе. Я его спросил, может, по-товарищески, застрелить его, безрукого, безного, слепого. Я ж от чистого сердца думал, что ему дальше не жизнь. Но он сказал, что не надо. Мы с товарищем несли его до лагеря на кожухе, и кожух весь стал мокрый от крови Семена. Мы отправили нашего боевого товарища на Большую Землю. Его дальнейшую судьбу не знаю. Часто размышляю: почему он не принял смерть, а предпочел на тот момент жизнь в таком разрозненном состоянии? Больше всего меня мучает: вдруг Семен не поверил мне, что у него нет ни рук, ни ног, ни глаз.»

А Клоцвог, т.е. Майя Абрамовна еще любила про свою дочь Эллу рассказывать: «Я увидела ее от двери – одна в огромной комнате с высокими окнами. Стены были увешаны портретами выдающихся людей прошлого и настоящего. В том числе и космонавтами. Они смотрели на мою дочь осуждающе. А некоторые улыбались. Особенно космонавты. В голове мелькнула мысль, что космонавты всегда фотографируются с улыбкой. На плакатах или даже с орденами и звездами Героев Советского Союза. А члены Политбюро никогда не улыбаются. Да. У них разный возраст и знания.»

Да, раньше все были несчастливы по-своему, а счастье приходило редко, потому что каждая семья обладала своим запахом, своим домом и своими рассказами, потому что все хорошее и счастливое приходило к нам вопреки общественному конформизму, вопреки речам генсеков, вопреки разумному смыслу, вопреки общественному строю, вопреки несчастью. Раньше…

Ян Синебас