Донбасский взгляд на «Белого бога» Корнела Мундруцо

Новая статья о фильме прошлогоднего каннского триумфатора румына Корнела Мундруцо. О цивилизациях, городах, человечности, римских инсулах и «северных человечках» от Cincinat Vatanzade.


 

 

трейлер фильма "Белый бог", 2014

Если не думать о чем-то более темном, глубоком и невидимом, то “Белый бог», это всего лишь отрыжка европейского общества или околиц этого общества, если учитывать географическое расположение и время пребывания Румынии в объединенной Европе.

Режиссер запутался в сюжетных хитросплетениях и жанровых установках. Видимо подготовительный период, питчинги, представления по фондам и каналам, повлекли за собой правки и пожелания, различных денежных институций. Хотя, подчеркну, это личное предположение, возникающее после просмотра. Что касается жанра, то  начинался фильм, как семейная драма, переквалифицировавшись к середине хронометража в черный боевик, а закончился как настоящая трагикомедия, фарс и утопия, с революционной подоплекой и назидательным укором.

Чтобы почувствовать себя человеком, нужно стать жестоким, в некотором смысле лишиться своей человечности, отказаться от своей антропологичности, вернуться в темные века инквизиции. Лишь пропитавшись жестокостью, насытившись кровью таких, как и ты, индивидов из рода «homo sapiens», можно «запустить» тот самый орган, отвечающий в человеке за его человечность.

Цивилизация, предоставляя нам блага и удобства существования, требует что-то взамен, она ограничивает наши «человеческие» или духовные потребности, мы делегируем ей «полицейские» функции обустройства нашего общества, вплоть до регуляции межличностных отношений. Мы получаем комфорт и закон, но утрачиваем духовную составляющую общения. Человек превращается в некоего робота, не био-робота, нет, человек остается человеком, но его функции и существование ограничиваются стандартным и повторяемым тысячи раз за свою жизнь набором жестов и поступков. В кране есть теплая вода, к кухонным плитам поступает газ, батареи зимой согревают наши жилища, магазины в зоне пешей доступности, интернет-магазины, банкинги и расписания на поезда и автобусы пр., даже разносчики пиццы работают на потребу нашего гедонизма, но всему есть цена. Дефицит человечности, общения или интимного коммуникационного базиса. И даже соцсети с лайками и шерами не спасают ситуацию, они тоже придуманы для комфорта, а непосредственный живой контакт, это не всегда комфортно, но всегда эмоционально и неравнодушно, у этих контактов есть свое тепло, свои запахи, своя музыка, своя память на каждый жест, в радиусе твоего бытия.

кадр из фильма "Белый бог", 2014

У Корнеля Мундруцо  даже музыка, даже классическая европейская музыка больше не служить началом коммуникабельным. Ею занимаются ради комфорта. Музыканты получают гонорары, для оплаты коммунально-полицейских услуг государства, а слушатели-зрители получают иллюзию общения и прикосновения к «вечным ценностям». Две иллюзии совокупляясь, рождают монстра пустоты. В эту пустоте и живет банда устроителей ночных собачьих боев, служащие мясокомбината, куда приводят покорных коров, там же, на ничейной, опустошенной земле добывают себе пропитание свора собак, дворняжек и полукровок. Лишенные всех человеческих достоинств, не имеющие права заключать социальные контракты и покупать билеты на вертикальные социальные лифты, отбросы «справедливого», комфортного общества, без света, газа и воды, без доступа к поисковикам, они лишь ждут удобного случая для восстания. Если смотреть на ситуацию на востоке Украины, то это и есть восстание людей из резервации, где не было, и нет подхода к человеку, как к личности, а лишь как к источнику получения прибавочного продукта и цены, но и нет мифического комфорта, как в Европе. Баланс социальный был нарушен, а чтобы человек взялся за оружие, он не должен бояться, что-то потерять, за плечами у него не должны быть ничего ценного, достойного сожаления при утрате. Любимым его увлечением становится футбол, как у обывателей инсул далеких римских веков. Забытый у станка, оставленный в шахте, добывать уголь на коленях, ему не страшно было браться за винтовку, любезно предоставленную им северным зеленым человечком, назвавшимся «старшим братом».

Венгерский режиссер, конечно, ничего не знал и не думал о Донбассе, когда снимал свой последний на сегодня фильм, он думал лишь о жестокости и утрате человечности, которые являются следствием жестко регламентированного и «удобного» мира. Но чем шире смотришь на мир, тем тоньше видны проблемы и язвы «общеустроительства».

Цинцинат Ватанзаде