О «Youth» написано и опубликовано давно, много и своевременно. Но кино тем и прекрасно, что его результаты (фильмы), чем зрелее (такая игра смысла), тем качественней и вкуснее становятся. Новый текст нового автора sinebus.org о довольно «старом» (опять коннотация смыслов) фильме итальянца Паоло Соррентино «Youth», утверждающего, что «старость – это всего лишь пик молодости…» Кто бы сомневался!?

Эксперты культуры, экономики и права не раз громко объявляли о конце истории и кино в частности. Казалось бы, уже исчерпаны все варианты цветовых схем и постановок, закончились идеи и покрылись пылью, многократно повторенные мемы, заезженные ракурсы. Но вдруг, дискретно, без всякого основания, всплывает в потоке контента, что-то такое, что останавливает уставшего от цинизма и, части сложной мозаики становятся окончательно на свои места. Страх смерти, который гонит все живое в будущее отступает и появляется спокойствие, сочувствие и понимание. Слова, произнесенные в эпизоде, приобретают тот долгожданный искомый смысл: "...если все ошибаются? Значит, это нормально".

Вся драма разворачивается на фоне величественной отстраненности швейцарских Альп, режиссер максимально осмыслил форму и рисунок пейзажей, решая графическую подводку в каком-то своем новом, но высокопрофессиональном стиле неоконструктивизма. Крупные планы разработаны в деталях, оптические наложения сцен, строгое, почти графическое решение пятен и контуров и очень деликатная цветовая подводка «держат» зрителя в сюжете все два часа с копейками. У зрителя нет шанса на перерыв/побег к холодильнику и смену контейнера с поп-корном. Взгляды насыщаются воздухом гор, световыми бликами от бассейнов с лечебными водами, а слух новыми звуками. Желудок и тело теряют смысл. Именно об этом в конце повествования убедительно говорит нам еще один главный герой Мик Бойл - старый и опытный режиссер, который в порыве подлинного, а не вымышленного озарения просто выходит из жизни через перила балкона.

Звук и чувство музыки в фильме доведены до философского переживания, где все богатство естественного и вечноспокойного мира выражается и фокусируется в сознании человека и нигде больше. Человек-музыкант и есть то место, где безразличие окружающей природы приобретает магию понимания и смыслового ключа к тайнам богини Любви и ее сестры Музы. Режиссер еще раз убеждает в силе своего утонченного таланта, когда вводит в структуру ленты сцену с музыкальной какофонией из звуков колокольчиков и мычания коров на пастбище - для истинного мастерства нет ограничения в инструментах. Истина выражается везде и повсеместно, без условностей и правил.

paolo-sorrentino_cr-1.jpg

режиссер Paolo Sorrentino

"Youth" перевели как "молодость", что только подчеркивает неоднозначность фильма и его смысловое наполнение. В английском значении термина молодость приобретает смысл в том, что старость это и есть итог; в том, что в совокупности происходило с молодой личностью. Корень слова "you", как бы тонко намекает, что "ты" - это Ты и, тебе никуда не скрыться от событий молодости, даже за старой и дырявой памятью. Старость это не оправдание, а пик молодости - его вершина и смерть, и это всего лишь выбор между естественным увяданием и волей человека-творца.

"Монархия... она такая хрупкая. Убрать одного человека и весь мир изменится" - с первых минут европейской истории о европейцах, зритель получает установку от главного героя Фреда Белинджера на всю продолжительность сюжета. И действительно, каким бы пустым оказался сытый, успешный и самодовольный мир, если бы в нем не существовало сомнения и бунта, принципиальности и разочарования одного единственного человека, осознавшего свое бессилие перед Жизнью и Системой, которая как истинная богиня убивает словом и возрождает телом. Весь мир, вместе с героями, мы переживаем внутри в полном одиночестве, несмотря на то, что в нем есть страдания зрелой дочери, рядом инфантильные, но преданные ученики, нет недостатка в опыте и знании, слава настойчиво наступает на пятки.

"Чувства - это единственное, чем мы владеем" - спокойно произносит Мик в финальном диалоге драмы и подводит свой жизненный итог перед экзистенциальной непокорной постаревшей ведьмой-примой и посланницей Смерти. Композиция фильма приобретает свою сюжетную симметрию, и тезис о хрупкости мира становится убедительным в полную силу фабулы.

Геннадий Фисун